Везде
Прямые инвестиции из России за рубеж: изменения с 2018 года
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Прямые инвестиции из России за рубеж: изменения с 2018 года
Аннотация
Код статьи
S086904990013992-3-1
DOI
10.31857/S086904990013992-3
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Кузнецов Алексей Владимирович 
ORCID: 0000-0001-5172-9924
Аффилиация: Врио директора Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Номер 1
Страницы
5-15
Аннотация

В статье рассмотрена специфика экспорта прямых инвестиций из России в 2018–первой половине 2020 гг. Выявлены три основные причины новой стагнации российской зарубежной инвестиционной экспансии – усиление “войны санкций” с Западом после избрания В. Путина на 4-й президентский срок, замедление в 2018-2019 гг. темпов роста мировой экономики на фоне сравнительно низких цен на углеводороды и другое экспортируемое из России сырье, кризис в 2020 г., вызванный пандемией коронавируса. Причиной тому послужило сокращение объемов накопленных капиталовложений российских ТНК (в том числе из-за переоценки созданных ими активов вследствие обвала курса рубля). Кроме того, снизились как инвестиции состоятельных россиян в зарубежную недвижимость, так и псевдоиностранные инвестиции вследствие очередных попыток провести деофшоризацию. На основе проведенного в ИНИОН РАН исследования в рамках международной программы изучения ТНК с растущих рынков представлен перечень ведущих российских нефинансовых ТНК по итогам 2019 г. Показаны дальнейшие перспективы российских прямых инвестиций.

Ключевые слова
прямые иностранные инвестиции, ПИИ, российские транснациональные корпорации, ТНК, статистика ПИИ, капиталовложения в зарубежную недвижимость, путешествующие по кругу ПИИ, “война санкций” с Западом, последствия пандемии коронавируса для экономики
Классификатор
Получено
25.02.2021
Дата публикации
03.03.2021
Всего подписок
24
Всего просмотров
45001
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf 100 руб. / 1.0 SU

Для скачивания PDF нужно оплатить подписку

Полная версия доступна только подписчикам
Подпишитесь прямо сейчас
Подписка и дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества подписки
100 руб. / 1.0 SU
Подписка и дополнительные сервисы на весь выпуск
Преимущества подписки
920 руб. / 16.0 SU
Подписка и дополнительные сервисы на все выпуски за 2021 год
Преимущества подписки
4224 руб. / 84.0 SU
1 За несколько лет до мирового экономического кризиса 2008‒2009 гг. в научном мире резко возрос интерес к экспорту из России прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Появились не только многочисленные работы в самой России, но и почти полсотни статей за рубежом [Liuhto, Majuri 2014]. Симптом не случаен – если по итогам 1995 и 2000 гг. Россия занимала, по данным ЮНКТАД, соответственно, 35-е и 30-е места в мире по накопленному объему экспортированных ПИИ, то к 2007 г. страна переместилась на 13-е место (с долей 1,95% и абсолютным показателем, равным 363,5 млрд долл.). За 12 лет накопленные российские ПИИ увеличились почти в 109 раз, притом что за следующие 12 лет – до конца 2019 г. – показатель возрос лишь в 1,1 раза [World Investment Report 2020, annex table 04]. Разумеется, в первом случае речь шла о быстром росте с низких базовых значений, однако в 2010-е гг. активность российских ТНК за рубежом сократилась: на передний план вышли инвесторы из других стран – “новичков” заграничной экспансии. Например, по динамике ПИИ в 2002‒2015 гг. Россию опередили Китай, Ирландия, Республика Корея, ЮАР, Австрия, Сингапур и др. [Kalotay 2020].
2 В начале 2010-х гг. размер накопленных российских ПИИ интенсивно колебался из-за падения курса рубля, резких изменений стоимости акций компаний, в которые инвестировали средства российские ТНК, но ни разу не превышал 400 млрд долл. Это привело к постепенному “сползанию” страны на 20-е место к концу 2014 г. (там она остается до сих пор). Вместе с тем по текущим ПИИ Россия даже иногда входила в первую десятку в мире (6-е место в 2013 г. и 7-е в 2014 г. с долей, превышающей 5%) [World Investment Report 2020, annex table 02]. С 2015 г. Россия перестала попадать в число лидеров и по масштабам годового экспорта ПИИ, в результате чего интерес ученых постепенно переключился на капиталовложения из Китая и других развивающихся стран. В то же время устойчивое место России среди 20 ведущих стран по экспорту ПИИ обусловливает необходимость сохранить исследовательское внимание. Тем более что, на наш взгляд, после 2018 г. наблюдается новый этап в российской зарубежной экспансии, черты которого особенно зримо проявляются с 2020 г. В данной статье процесс проиллюстрирован сначала на основе статистики Банка России (ЦБ РФ), а затем корпоративной отчетности, собранной при анализе ведущих российских ТНК и их последующего анкетирования летом 2020 г.
3 Динамика российских ПИИ в 2018-2020 годах
4 Если проводить анализ только официальной статистики ЦБ РФ, то однозначная картина вряд ли получится. На конец 2017 г., по данным ЦБ РФ, накопленные российские ПИИ составили 388,7 млрд долл. при расчете по принципу направленности (его применение позволяет хотя бы отчасти исключить из учета псевдоиностранные капиталовложения). По итогам года показатель оказался максимальным за все время наблюдений – даже уровень конца 2013 г. был превзойден на 3,4 млрд долл. К 1 апреля 2018 г. объем российских ПИИ еще увеличился – до 398,4 млрд долл. Затем началось падение, сменившееся ростом в течение 2019 г., вновь спадом в I кв. 2020 г. и увеличением во II кв. 2020 г.
5

Таким образом, наращивание российских ПИИ за рубежом замедлилось, продемонстрировав неустойчивость от квартала к кварталу, особенно за счет единичных крупных сделок (как по покупке новых активов, так и по продаже зарубежных дочерних структур российских ТНК). Однако в целом зарубежная активность россиян отнюдь не прекратилась. Колебания накопленных объемов ПИИ происходили на фоне неизменно положительных текущих нетто-потоков ПИИ (хотя в III кв. 2018 г., III кв. 2019 г. и I кв. 2020 г. показатели были на много ниже обычного уровня). Отчасти их трансформации связаны с экономической конъюнктурой, что подтверждается пересчетом показателя по текущим курсам доллара в рублях – его падение в рублевом выражении наблюдалось только в IV кв. 2018 – I кв. 2019 гг., а затем во II кв. 2020 г. (см. табл. 1). В итоге за рассматриваемые 2,5 года накопленные российские ПИИ в рублевом выражении выросли на 21%, а в долларовом выражении упали на 1%. При этом суммарный неттопоток ПИИ из России достиг 58,7 млрд долл. или примерно 15% зарегистрированных за весь период накопленных прямых российских капиталовложений за рубежом.
6 Таблица 1
7 Динамика российских ПИИ в 2018-2020 гг.
8

9

Источники: [ЦБ РФ 2020а, ЦБ РФ 2020b, ЦБ РФ 2020с].
10 Подчеркну, что российские ПИИ распадаются на три потока капитала, почти сопоставимых по масштабам, – реальные вложения компаний и инвестиционных фондов за рубежом, “путешествующие по кругу” ПИИ через офшоры и другие перевалочные базы, а также капиталовложения россиян в заграничную недвижимость.
11 Эксперты еще в 2015 г. заговорили о негативном влиянии “войны санкций” с Западом на ПИИ российских компаний, в том числе через косвенные каналы воздействия (подрывающие финансовую основу компаний вывозить капитал за рубеж) [Лиухто 2015]. Усиление санкций после избрания Путина на 4-й президентский срок, все большее понимание российскими бизнесменами затяжного характера противостояния России с США и их европейскими союзниками привело к распродаже активов в США, странах ЕС и на Украине. Даже те российские ТНК, которые решили не делать этого в первые годы после государственного переворота на Украине и воссоединения Крыма с Россией, были вынуждены на это пойти. Влияние “войны санкций” сочеталось с негативным воздействием замедления в 2018‒2019 гг. темпов роста мировой экономики на фоне сравнительно низких цен на углеводороды и другое экспортируемое из России сырье, а также кризисом в 2020 г., вызванным пандемией коронавируса. Детали конкретнее стали проявляться лишь при анализе на уровне отдельных российских ТНК, результаты которого представлены в следующем разделе статьи.
12 Внешнеполитические события последних лет влияют и на степень “офшоризации” российского бизнеса. Она, став в последние десятилетия одной из ключевых черт внешнеэкономической модели России, объясняет значительные масштабы экспорта ПИИ в отсутствие ТНК, входящих в число мировых лидеров [Булатов 2020]. Формально нероссийский статус компаний, зарегистрированных на Кипре и в подобных ему юрисдикциях, в 2014‒2016 гг. неоднократно помогал российским ТНК избегать дополнительных притеснений на Украине или в странах Запада. Однако в последние два-три года российский частный бизнес стал настороженно относиться к “страхованию” активов от посягательств собственного государства и снижения налогообложения путем их перерегистрации в офшорах. Регистрация ТНК вне России перестала защищать частные ТНК от новых антироссийских санкций. К тому же сама Российская Федерация начала пересматривать налоговые соглашения с “перевалочными базами” (Кипром, Люксембургом, Мальтой, Нидерландами).
13 С одной стороны, удельный вес трех важнейших “перевалочных” баз, в которых почти не сосредоточены реальные российские активы (Кипр, Нидерланды и Виргинские (Брит.) острова), за последние 2,5 года сократился в накопленной сумме российских ПИИ на 10 проц. пунктов (см. табл. 1). С другой стороны, в течение этого периода на 3-е место вышел остров Джерси (31,9 млрд долл. к концу II кв. 2020 г.). Таким образом, на текущую тройку лидеров приходится не 58%, а почти 66%, что лишь на 2,7 проц. пункта ниже значения конца 2017 г. Если взять текущие потоки ПИИ, то на традиционные топ-8 “перевалочных баз” (Кипр, Нидерланды, Люксембург, Сингапур, Виргинские (Брит.) острова, Багамы, Джерси и Ирландию) в 2017 г. приходилось 25,2 млрд долл. или 68,7% всего нетто-экспорта российских ПИИ. В 2018 г. показатель составил 22,2 млрд (70,7%), в 2019 г. – 19,7 млрд (но в относительном выражении уже 90%) и лишь в первом полугодии 2020 г. снизился до 1,8 млрд долл. или 34,1%.
14 Вряд ли пока уместно говорить о существенной деофшоризации российских ПИИ. Государственная политика деофшоризации по-прежнему противоречива, что отчасти как раз и объясняется разнонаправленным воздействием на российские ТНК внешнеполитических изменений последних лет [Хейфец 2018]. Тем не менее отдельные попытки изменить место регистрации российских ТНК проводятся (например, компания “UC Rusal” после введения санкций США против ее ключевого владельца О. Дерипаски перерегистрирована с острова Джерси на специальный административный район в Калининградской области – новый внутренний офшор на острове Октябрьский).
15 Третий основной поток российских ПИИ наиболее энергично трансформировался в последнее время. Происходит явное сворачивание инвестиционной активности россиян, нацеленной на приобретение зарубежной недвижимости (в том числе ради получения вида на жительство). Основными источниками информации по этому виду капиталовложений служат публикации риэлторских фирм, так как ЦБ РФ не учитывает должным образом вложения физических лиц за рубежом. Тем не менее благодаря ориентации на “зеркальную статистику” стран, получающих российские ПИИ, и по публикациям ЦБ РФ можно выявить ряд стран, которые, выделяясь объемами этих капиталовложений, не относятся ни к “перевалочным базам”, ни к местам сосредоточения существенных активов российских ТНК (см. табл. 2).
16 Таблица 2
17 Российские ПИИ в некоторых странах с традиционно высокой долей капиталовложений в недвижимость (млн. долл.)
18

19 Источники: [ЦБ РФ 2020b; ЦБ РФ 2020с].
20 По итогам 2018 г. тройку лидеров по инвестициям русскоязычных покупателей недвижимости (как физических лиц, так и инвесторов, использующих свои небольшие фирмы) составили, по данным агентства “Prian”, Испания, Болгария и быстро догоняющая их Турция. По-прежнему выделяются Германия, Италия, Чехия, а вне ЕС – США. Значимое место занимают Кипр, Греция и Финляндия, тогда как попадавшие ранее в списки лидеров Латвия и Черногория в топ-10 не значатся [В каких странах… 2019]. По данным агентства “Tranio”, ведущие страны – реципиенты российских ПИИ в недвижимость в 2018 и 2019 гг. были одинаковыми – Испания, Греция, Италия и Германия [Качмазов 2020]. Не входящая в число лидеров Черногория даже после присоединения к антироссийским санкциям и вступления в НАТО привлекательна для российских инвесторов в недвижимость – среди иностранцев россияне остаются лидерами по расходам на покупку местного жилья (уже 14 лет подряд) [Ватник 2020].
21 Потоки новых ПИИ ощутимо уменьшились уже в 2015 г., особенно в Латвию, где резко ужесточились правила получения вида на жительство в ЕС “в обмен” на инвестиции в недвижимость. Однако наибольший спад российских ПИИ в зарубежные дачи и квартиры наблюдался в 2020 г. из-за пандемии коронавируса (см. табл. 2). Помимо внешних факторов, обусловливающих распродажу недвижимости россиянами, на потоки ПИИ негативно влияет ужесточение правил для российских чиновников (например, по мнению риэлторов, такова главная причина распродаж объектов в приморских городах Болгарии).
22 Ведущие российские ТНК по итогам 2019 года
23 Российские компании ни разу не входили в перечень 100 крупнейших нефинансовых ТНК мира, который ежегодно публикует ЮНКТАД. По итогам 2019 г. крупнейшая российская ТНК “ЛУКОЙЛ” отставала по величине зарубежных активов от замыкающего список топ-100 “Volvo”, шведского производителя грузовиков и автобусов, более чем в 1,5 раза. В данном списке уже 9 китайских компаний, есть ТНК из Республики Корея, с Тайваня, из Малайзии. В списке 100 крупнейших ТНК развивающихся и постсоциалистических стран позиции российского бизнеса также скромны – по итогам 2018 г. “ЛУКОЙЛ” был только на 37-м месте, присутствовали также лишь “Газпром” и ”Pоснефть”. В то же время Китай в этом перечне представляли 34 компании, Гонконг – 10 ТНК, Южную Корею и Сингапур – по 8 компаний, Тайвань – 7, Мексику – 6, Индию – 5, ЮАР – 4 [World Investment Report 2020, annex tables 19, 20].
24 Небольшое представительство российских компаний в мировых рейтингах вынуждает самостоятельно составлять списки ведущих отечественных ТНК (помимо прочего это позволило привлечь внимание экспертов ЮНКТАД к компании “Роснефть” – ранее в топ-100 фигурировали только две российские нефтегазовые ТНК). Работа началась более 10 лет назад в рамках инициированной Колумбийским университетом в Нью-Йорке международной программы “Emerging Markets Global Players” (https://emgp.org/). Летом 2020 г. автор провел в ИНИОН РАН очередное анкетирование российских ТНК, которому предшествовал анализ годовой и финансовой отчетности компаний. Подробные результаты исследования будут опубликованы в начале 2021 г., а в данной статье представлены только итоги, связанные с ранжированием российских ТНК (см. табл. 3).
25 Таблица 3
26 Ведущие российские нефинансовые ТНК по величине зарубежных активов (в 2018-2019 гг.)
27

28 Источники: годовая и финансовая отчетность компаний, оценки автора, ответы представителей компаний в ходе анкетирования летом 2020 г. (ответы “РЖД”, “ВСМПО-Ависма” и “ММК” пришлось учесть лишь частично).
29 При составлении любого рейтинга возникает ряд методологических проблем [Кузнецов 2018, с. 44‒47]. Во-первых, из ранжирования обычно исключают транснациональные банки, поскольку невозможно корректно сопоставлять активы нефинансовых и финансовых ТНК. Два ведущих российских транснациональных банка – “Сбербанк” и “ВТБ” – инвестировали за рубежом более чем по 1 млрд долл. каждый. Во-вторых, ряд интегрированных бизнес-групп российских “олигархов” осуществляют ПИИ в основном через инвестиционные фонды с непрозрачной отчетностью, причем покупая обычно пакеты в 10‒49% акций в компаниях самой разной отраслевой специализации. Причислять эти структуры к “классическим” ТНК довольно спорно, хотя по меньшей мере три из них – “Ренова” В. Вексельберга, “Севергруп” А. Мордашова и “LetterOne” М. Фридмана, Г. Хана и А. Кузьмичева – инвестировали за рубежом по несколько миллиардов долларов. В-третьих, не совсем ясно, можно ли считать российскими ТНК-мигрантов типа “VEON” (бывший “ВымпелКом”, перенесший не только формальную регистрацию за рубеж, но и разместивший головную штаб-квартиру в Нидерландах). Однако “VEON” был учтен, так как его по-прежнему контролируют российские бизнесмены, а первым по значению рынком для компании остается Россия.
30 Наконец, традиционное ранжирование ТНК по величине суммарных зарубежных активов не позволяет даже приблизительно оценить ПИИ – куда более удобен показатель масштаба долгосрочных зарубежных активов, в который не включаются оборотные (краткосрочные по своей сути) активы.
31 За 2019 г. 20 ведущих российских ТНК в целом нарастили масштабы зарубежных активов, в том числе долгосрочных (см. табл. 3). Однако лишь у трех компаний (“Роснефть”, “РУСАЛ” и “Мегафон”) увеличилось значение зарубежных предприятий в общей сумме активов, причем в отношении компании “Мегафон” речь идет о регистрации в Сингапуре совместного с китайской компанией “Alibaba” предприятия для работы преимущественно на территории России.
32 Наиболее комфортно положение российских нефтегазовых ТНК, которые продолжают расширять свое присутствие за рубежом, в том числе в нетрадиционных для России регионах инвестиционной экспансии (пусть их капиталовложения растут не всегда столь активно, как на родине). Например, в 2019 г. “ЛУКОЙЛ” инвестировал 0,8 млрд долл. в Республику Конго, войдя в крупный проект по добыче нефти на шельфе “Marine XII”. Наиболее динамичны показатели “Роснефти”, которая прежде всего продолжила (через сингапурскую дочернюю структуру) наращивать исчисляемые уже несколькими миллиардами долларов вложения в добычу сырья и трубопроводную инфраструктуру в Иракском Курдистане.
33 Вместе с тем, представители многих отраслей российской экономики распродают важные зарубежные дочерние структуры. Именно в 2019 г. “ТМК” продала свой трубный дивизион в Северной Америке, последовав за компанией “Северсталь” и некоторыми другими российскими ТНК, которые покинули США после начала “войны санкций”. В том же году “АФК Система” ушла из Украины (после нескольких лет попыток ее телекоммуникационной дочерней компании “МТС” работать хотя бы под чужим брендом “Vodafone”). Прежде всего с “войной санкций”, хотя и в форме опосредованного влияния, связана продажа “Сбербанком” дочернего “Denizbank” в Турции почти за 5 млрд долл., резко сократившей масштабы ПИИ ведущего российского банка.
34 Таким образом, нельзя согласиться с рядом экспертов, что в 2019 г. применение санкций против России стало существенно более стабильным [Тимофеев, Морозов, Тимофеева 2020, с. 6‒9]. Скорее, это сигнал о затяжном характере проблем для российских ТНК на Западе. К сожалению, приходится констатировать несколько неутешительных выводов относительно текущего характера зарубежной инвестиционной экспансии российских ТНК:
35 1) лишь несколько крупнейших российских компаний, в основном подконтрольных государству (прежде всего “Газпром” и “Роснефть”), либо тесно связанных с властью (“Лукойл”, “РУСАЛ” и т.п.) действуют как глобальные ТНК, опираясь прежде всего на немногие конкурентные преимущества, которые дает сырьевой характер российской экономики;
36 2) даже самые известные лидеры российских отраслей могут распродавать крупные зарубежные активы, причем “война санкций” лишь усилила их долгосрочные проблемы с удержанием конкурентоспособности. В силу доминирующего положения на рынке этих российских ТНК они не столь заметны и обычно попадают в поле зрения СМИ лишь в связи с претензиями клиентов к качеству работы (упомянем здесь лишь “Сбербанк” и входящую в “АФК Система” телекоммуникационную компанию “МТС”);
37 3) степень интернационализации большинства российских ТНК невелика (лидерство компании “Совкомфлот” весьма условно, так как связано лишь с регистрацией почти всех ее судов под иностранными “удобными флагами”). Более того, они не могут воспользоваться ни продуманной государственной политикой по регулированию определенных форм экспорта ПИИ в интересах национальной экономики, ни разветвленной инфраструктурой дипломатической, экспертно-аналитической и информационной поддержки (в силу их отсутствия при наличии в России большого потенциала по развитию квалифицированных консультационных услуг для российских ТНК, в том числе на новых направлениях ведения бизнеса в странах глобального Юга).
38 Ожидания перемен после президентских выборов 2018 г. оказались напрасными – Россия сохранила прежнюю, во многом неэффективную модель экономического развития. Сильные внешние “шоки”, появление которых ввиду цикличности развития мирового хозяйства было лишь делом времени, обострили и без того имевшиеся проблемы в сфере ПИИ. Достаточно упомянуть усиление “санкционного давления” со стороны стран Запада, когда уже даже нейтрально относящиеся к России эксперты не обещают улучшения отношений в ближайшие годы. В 2020 г. ситуацию усугубил обвал рубля в 2020 г. после неудачно проведенных переговоров с ОПЕК и общие для всей мировой экономики негативные последствия пандемии коронавируса. Последние могут быть особенно тяжелыми для России из-за неспособности властей убедить население в опасности вируса, хотя положение может измениться.
39 Перспективы российских ПИИ в 2020-е годы
40 Характер и интенсивность легального экспорта капитала в определяющей степени зависят от уровня развития национальной экономики и конкурентоспособности национальных компаний, вывозящих ПИИ. Разумеется, не следует абсолютизировать теорию пути инвестиционного развития Дж. Даннинга, ставящую во главу угла уровень развития страны – экспортера капитала, хотя бы из-за наличия других стимулов для инвестиционной экспансии. Можно упомянуть “выталкивающие” факторы (например, трудности для национальных компаний выгодно вкладывать капитал на родине из-за неблагоприятного инвестиционного климата), так и “притягивающие” (в частности, ликвидацию барьеров для движения капитала вследствие развития региональной интеграции).
41 Существуют и политические ограничители – в частности, российские ТНК нередко сталкиваются с инвестиционным протекционизмом в странах Запада, которые долгое время были самым популярным направлением для российских ПИИ. Однако успешное развитие глобальной активности национальных ТНК в любом случае обусловлено их финансовыми возможностями наращивать капиталовложения, а также способностью выживать в конкурентной борьбе во всегда более сложной для предпринимательства зарубежной среде.
42 В ближайшие годы вряд ли стоит ожидать нового всплеска российских ПИИ. Во-первых, модернизация российской экономики идет крайне вяло – трансфер технологий из-за рубежа и их внедрение в стране затруднены “войной санкций” с Западом, а в самой стране существенного роста расходов на НИОКР не ожидается. За 2010‒2018 гг. численность исследователей в стране сократилась на 5,3%, доля расходов на НИОКР к ВВП уменьшилась с 1,13% до 1,10%, в том числе расходы федерального бюджета – с 0,51% до 0,39% [Росстат 2019, с. 508‒509], тогда как все высоко- и среднеразвитые страны стремятся увеличить данные показатели.
43 Во-вторых, несмотря на многочисленные призывы экспертов, в России по-прежнему не созданы условия для стимулирования зарубежных инвестиций, полезных для развития национальной экономики, на которые способны российские ТНК “второго эшелона” (речь идет как о расширении рынков сбыта российской продукции с помощью ПИИ, так и о встраивании в глобальные цепочки создания стоимости компаний-инвесторов из третьих стран).
44 В-третьих, ни мировая экономическая конъюнктура (особенно вследствие пандемии коронавируса), ни международные отношения не создают благоприятный фон для российских ПИИ. Возможно, некоторые российские ТНК, особенно нефтегазовые, продолжат укреплять свои позиции в ограниченном количестве стран. Не исключено появление и нескольких новых значимых отечественных ТНК при благоприятном стечении обстоятельств и активности “снизу”. Однако скорее всего отставание России от других восходящих держав формирующегося полицентричного мира будет усиливаться, по крайней мере в первой половине 2020-х годов.

Библиография

1. Булатов А.С. (2020) Современная российская внешнеэкономическая модель и ее внешнеэкономические аспекты // Россия и современный мир. №2, С. 158‒168. DOI: 10.31249/rsm/2020.02.09.

2. Ватник К. (2020) Россияне остаются крупнейшими покупателями недвижимости в Черногории (https://prian.ru/news/rossiyane-ostayutsya-krupneyshimi-pokupatelyami-nedvizhimosti-v-chernogorii.html).

3. В каких странах чаще покупают недвижимость россияне (2019) https://www.cre.ru/analytics/74296

4. Качмазов Г. (2020) С капиталом за границу // Коммерсант – (https://www.kommersant.ru/doc/4299818).

5. Кузнецов А.В. (2018) Методы оценки прямых российских инвестиций за рубежом // Экономическая наука современной России. №4. С. 37‒50.

6. Лиухто К. (2015) Российские внешние инвестиции: влияние санкций на объем внешних прямых иностранных инвестиций из России // Балтийский регион. №4. С. 7‒26. DOI: 10.5922/2074-9848-2015-4-1.

7. Росстат (2019) Российский статистический ежегодник. 2019. Москва.

8. Тимофеев И., Морозов В., Тимофеева Ю. (2020) Санкции против России: взгляд в 2020 г. // Доклад РСМД. №51.

9. Хейфец Б.А. (2018) Влияние антироссийских санкций на процесс деофшоризации // Российский внешнеэкономический вестник. №8. С. 15‒31.

10. ЦБ РФ (2020а) Официальные курсы валют на заданную дату, устанавливаемые ежедневно (http://cbr.ru/currency_base/daily/).

11. ЦБ РФ (2020b) Прямые инвестиции из Российской Федерации за рубеж: исходящие остатки по инструментам и странам-партнерам (по принципу направленности) (http://cbr.ru/vfs/statistics/credit_statistics/direct_investment/16-dir_inv.xlsx).

12. ЦБ РФ (2020c) Прямые инвестиции из Российской Федерации за рубеж: операции по инструментам и странам-партнерам (http://cbr.ru/vfs/statistics/credit_statistics/direct_investment/18-dir_inv.xls).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести