<strong>Традиции</strong><strong> </strong><strong>применения</strong><strong> </strong><strong>насилия</strong><strong> </strong><strong>в</strong><strong> </strong><strong>послевоенной</strong><strong> </strong><strong>Польше</strong> Краткий период 1988–1990 гг. занимает особое место в истории Польши и всей Восточной Европы. В эти годы произошел первый в XX в. мирный переход власти от правящего коммунистического режима к антикоммунистической оппозиции. Такое развитие событий отнюдь не было предопределено, учитывая, что вся послевоенная история Польши сопровождалась периодическими вспышками насилия на политической почве, а устойчивость и неуступчивость правящего режима дополнительно усиливалась тем, что на территории Польской Народной Республики (ПНР) с 1944 г. находилась мощная группировка Советской Армии¹.

Борьба с вооруженным антикоммунистическим подпольем, связанным с эмигрантским правительством Польши в Лондоне, продолжалась до конца 1940-х гг.². Но и в дальнейшем социально-экономическое и политическ<strong>о</strong>е напряжение продолжало выплескиваться в виде массовых забастовок и столкновений с полицией и армейскими частями, как, например, это случилось в 1956 г. в Познани (более 70 убитых и 600 раненых) [<em>Dzieje.pl</em> 2020].

С середины 1950-х гг. в Польше начинается некоторая либерализация, и к концу 1970-х гг. можно говорить о формировании в ПНР порядка ограниченного доступа. Благодаря механизмам (преимущественно неформальным) торга и переговоров между элитами в стране удалось “улучшить социальную организацию, обеспечить увеличение выпуска, снижение уровня насилия, стабильную политическую систему и повышение индивидуального благополучия граждан, при этом оставаясь в режиме ограниченного доступаˮ [<em>Норт</em><em>, </em><em>Уоллис</em><em>, </em><em>Уэбб</em><em>, </em><em>Вайнгаст</em> 2012, с. 7]. В экономике страны сохранился значительный частный сектор (сельское хозяйство, торговля и сфера услуг), на который приходилось порядка 28% занятых.

В правящей коммунистической партии (ПОРП) существовали неформальные фракции “сталинистовˮ и либералов и даже прокитайская (проалбанская) фракция [<em>Волобуев</em> 2018, с. 89]. Помимо того, существовали полностью подконтрольные режиму Объединенная крестьянская (<em>ZSL</em>) и Демократическая (<em>SD</em>) партия, а также католическое движение <em>PAX</em>. В стране сформировалась довольно многочисленная, укорененная в обществе и опытная оппозиционная элита, опиравшаяся на Костел и католическую интеллигенцию и включавшая полулегальные правозащитные организации (КОС/КОР и др.).

Все это не исключало повторения массовых забастовок и студенческих беспорядков, сопровождавшихся вспышками уличного насилия, имевших место в 1968, 1970 (в Гданьске, 45 убитых, более 1150 раненых) [<em>Dzieje.pl</em> 2020] и в 1976 гг. Очередная массовая забастовка началась в Гданьске, в августе 1980 г. Рабочие судоверфи во главе с электриком Л. Валенсой создали первые независимые профсоюзы, к работе которых привлекли оппозиционных интеллектуалов из КОС/КОР. Вскоре был создан Межзаводской забастовочный комитет (МЗК), а к концу августа бастовали уже 700 заводов (более 700 тыс. человек), в том числе общественный транспорт в 13 городах. Под давлением бастующих правительство впервые в новейшей истории Польши пошло на подписание соглашений с забастовочными комитетами.

Политический кризис вызвал массовый выход партийцев из ПОРП. Раскол в руководстве партии привел к отставке Э. Герека с поста первого секретаря ЦК ПОРП и его замене на более либерального С. Каню (сентябрь 1980 г.). В правящей партии усилилось разделение на фракции сталинистов (“бетонˮ) и реформаторов.

Очередное обострение политического кризиса произошло в марте 1981 г., когда “Солидарностьˮ готовилась провести всеобщую забастовку, но отступила под влиянием просьб тогдашнего главы Католической церкви примаса Вышинского и угроз со стороны правительства Польши и властей СССР. Формой запугивания оппозиции и давления на польское руководство со стороны СССР стало проведение в сентябре 1981 г. крупномасштабных учений армий стран Варшавского договора “Запад 81ˮ, включавшее десантирование войск на <strong>с</strong>евере Польши, неподалеку от Гданьска. Следующим пугающим сигналом стала начавшаяся поздней осенью эвакуация членов семей советских офицеров.

Польская элита фактически была поставлена перед выбором: допустить подавление массового оппозиционного движения силами армий Варшавского договора (что могло привести к гражданской войне и опаснейшему международному кризису) или сделать это самостоятельно. Насколько можно судить, под влиянием патриотических побуждений польской правящей элитой был выбран вариант самостоятельного подавления “Солидарностиˮ силами Войска Польского, пользовавшегося у населения Польши немалым авторитетом. С этой целью в октябре 1981 г. на пост первого секретаря ЦК ПОРП был выдвинут вызывавший доверие советской стороны профессионал – министр обороны В. Ярузельский.

В декабре 1981 г. польские власти снова пошли на применение силы. Решением органа исполнительной власти – Госсовета³ было введено военное положение на всей территории ПНР. Создан неконституционный орган власти – Военный Комитет Национального Спасения (ВРОН во главе с Ярузельским). Введение военного положения происходило следующим образом: 13 декабря 1981 г., в ночь с субботы на воскресенье спецподразделения МВД (ZOMO) начали аресты оппозиционеров. За первую неделю были интернированы 5 тыс., затем до 10 тыс. человек в 49 центрах интернирования. В пропагандистских целях были интернированы также отставные партийные и государственные руководители предыдущего периода – Э. Герек, П. Ярошевич, Э. Бабюх. Армия (70 тыс. человек) и МВД (30 тыс. человек) были подняты по тревоге, на улицы выведена тяжелая техника, поднята авиация [<em>D</em><em>zieje.pl</em> 2020]. Армия заняла радио и ТВ (с первых часов военного положения передачи стали вести военные дикторы), в государственные учреждения по всей стране были направлены около 8000 военных комиссаров. Прекращен (за исключением двух газет) выпуск газет и журналов. Введена цензура телефонных переговоров, а также комендантский час (с 19:00 до 6:00), закрыты аэродромы, прекращены занятия в школах и вузах и т.д. На несколько месяцев власть в стране фактически перешла в руки WRON. В знак протеста против введения военного положения произошли десятки забастовок, подавленных войсками особого назначения МВД, и началась широкая кампания гражданского неповиновения, однако сопротивление оппозиционных сил было эффективно подавлено.

<strong>Маневры власти после введения </strong><strong>в</strong><strong>оенного положения </strong> <strong>(1982</strong><strong>–</strong><strong>1987 годы)</strong> В попытках преодолеть политический и экономический кризис в 1982– 1987 гг. власть действовала в нескольких направлениях. Прежде всего предпринимались попытки формирования управляемой оппозиции, которая должна была составить конкуренцию ушедшей в подполье “Солидарностиˮ. Так, создается подконтрольное властям Всепольское объединение профсоюзов (OPZZ), однако оно, естественно, не могло конкурировать с “Солидарностьюˮ в популярности. Не удалось создать подконтрольной католической партии и Консультативный совет (КС) при председателе Госсовета с расплывчатыми полномочиями, в работу которого даже пытались вовлечь оппозиционных активистов, включая Валенсу.

В 1982 г. был реализован первый этап экономической реформы, на которую возлагала большие надежды группа партийных реформаторов. Однако реформа не решила проблем в экономике: не сбалансировала потребительский рынок, не стимулировала экономический рост и не привела к снижению основной экономической проблемы – огромного внешнего долга. В 1980 г. расходы на его обслуживание впервые превысили доходы от экспорта. В апреле 1981 г. правительство Польши объявило о дефолте по долгам Парижского клуба, была достигнута первая договоренность с членами клуба о рефинансировании.

Непосредственным следствием режима военного положения стали экономические санкции США (введены в декабре 1981 г., отменены в 1987 г.). По имеющимся оценкам, общая сумма ущерба от них составила порядка 15 млрд долларов. Помощь же со стороны СССР (оцениваемая в 3 млрд долларов) не смогла компенсировать ущерба, да и сами возможности помощи со стороны Советского Союза к середине 1980-х гг. начали сокращаться.

<strong>Начало политической трансформации: 1988 год</strong> К 1988 г. ситуация в стране стала приближаться к опасной черте: количество и массовость забастовок и протестных акций, охвативших всю страну, вернулось к уровню 1980 г. Власть стала делать шаги навстречу все еще находившейся в подполье “Солидарностиˮ. В августе правительство и “Солидарностьˮ пошли на установление постоянных контактов, на конспиративной вилле МВД в Магдаленке под Варшавой начались конфиденциальные переговоры на самом высоком уровне, в которых участвовали Ч. Кищак, Л. Валенса и (в качестве посредника) архиепископ Б.Домбровский. Основная тема переговоров – легализация “Солидарностиˮ. Валенса призвал бастующих по всей стране прекратить забастовки – и они прекратились.

Осенью переговоры были прерваны из-за неготовности сторон идти на уступки. Однако затем переговоры в Магдаленке о легализации “Солидарности” и порядке проведения “круглого столаˮ возобновляются. Также в конце года Сейм принимает пакет законов, либерализующих экономическую жизнь и открывающих дорогу номенклатурной приватизации.

Таким образом, расстановка сил накануне мирной трансформации коммунистической системы выглядела следующим образом. На стороне власти находил<strong>а</strong>сь компартия (ПОРП) во главе с Ярузельским (руководителем ПОРП, ставшим затем президентом). В начале 1980-х гг. ПОРП насчитывала порядка 3 млн членов, но за 1980-е гг. из нее вышли более 1 млн человек, оставшиеся же занимали пассивную, выжидательную позицию. Руководство ПОРП было расколото на группу реформаторов, включавшую М. Раковского (премьера, в 1989–1990 гг. руководитель ПОРП) и молодых коммунистов, которые впоследствии возглавят процесс преобразования партии в социал-демократическую и поучаствуют в приватизации, имелась также группа просоветских консерваторов. Коммунистическое руководство опиралось и на Войско Польское, традиционно высокий авторитет которого был подорван неудачным введением военного положения, и на спецслужбы, представлявшие собой значительную силу. МВД (в 1981–1990 гг. возглавляемое Ч. Кищаком) подчинялись Служба безопасности (SB, более 24 тыс. сотрудников), милиция (более 62 тыс. сотрудников) и отряды милиции особого назначения, предназначенные для борьбы с массовыми беспорядками (ZOMO, более 62 тыс. сотрудников)⁴ [<em>P</em><em>l.wikipedia</em> 2020]. Руководители ряда силовых подразделений были склонны к насильственным методам разрешения конфликтов. Отмечу также, что в рассматриваемый период представители военной и силовой номенклатуры контролировали основные ренты, включая экспортную (уголь, продукция легкой и пищевой промышленности) и импортную (импорт товаров с Запада и из стран советского блока). При этом из-за развивающегося экономического кризиса объемы рент сокращались, что вело к росту напряженности и борьбе внутри правящей коалиции.

Силы оппозиции и контрэлиты были представлены следующими участниками. Прежде всего это профсоюз “Солидарностьˮ, руководивший забастовками и распределявший западную помощь, поступающую по профсоюзной линии. К концу 1980-х гг. он фактически превратился в широкий оппозиционный фронт, объединявший до 10 млн членов [Dzieje.pl 2020]. Актив “Солидарностиˮ включал порядка 25 тыс. человек, организовывавших забастовки и участвовавших в уличных беспорядках. “Солидарностьˮ сформировала мощную сеть экспертов, активистов и юристов, систему независимых СМИ, единовременный тираж которых составлял до 260 тыс. экземпляров.

Относительно нейтральной в конфликте была Католическая церковь во главе с кардиналом (с 1981 г.) Ю. Глемпом. Она активно поддерживала поиски компромисса, а средние и нижние слои номенклатуры (порядка 330 тыс. человек), которые к 1988 г. в условиях нараставшего экономического кризиса разочаровались в возможностях экономических реформ в рамках социализма<strong>,</strong><strong> </strong>начали участвовать в процессе номенклатурной приватизации.

<strong>1989 год: </strong><strong>“</strong><strong>Круглый </strong><strong>стол</strong><strong>ˮ</strong><strong> и выборы </strong><strong>“</strong><strong>договорного </strong><strong>Сейма</strong><strong>ˮ</strong> В соответствии с договоренностями, достигнутыми в Магдаленке, с 6 февраля по 5 апреля 1989 г. в Варшаве были проведены заседания “круглого столаˮ, в которых на равных участвовали представители власти и оппозиции. Параллельно продолжались встречи в Магдаленке, на которых вырабатывалась общая позиция, выносившаяся затем на заседания “круглого столаˮ. Участниками его пленарных заседаний были: представители правительства (29 человек), представители “Солидарностиˮ (26 человек), а также наблюдатели от Католической и Евангелической церквей (3 человека).

Рабочие заседания в рамках “круглого столаˮ велись на нескольких площадках и в рабочих группах, посвященных специальным и отраслевым проблемам. Основными решениями “круглого столаˮ были: – формирование верхней палаты Национального собрания – Сената (100 сенаторов) путем выборов по мажоритарным округам; – проведение выборов в Сейм (нижнюю палату) по квотам – 65% мест (299 мандатов) должна была получить власть, тогда как 35 % мест (161 мандат) – беспартийные кандидаты на свободных выборах; – введение поста Президента ПНР, избираемого Национальным собранием на шестилетний срок, повышение роли Сейма, ликвидация Госсовета; – изменение законодательства об общественных объединениях, что делало возможным регистрацию “Солидарностиˮ, крестьянской “Солидарностиˮ и Независимого союза студентов; – доступ оппозиции в СМИ (раз в неделю получасовая передача на государственном телевидении и часовая – на Польском Радио, разрешение на издание “Еженедельника Солидарностиˮ и ежедневной оппозиционной “Избирательной газетыˮ).

Помимо указанного, многое свидетельствует о том, что за кулисами “круглого столаˮ были приняты и неформальные решения. О них детальнее будет рассказано ниже.

17 апреля по итогам решений “круглого столаˮ произошла регистрация “Солидарностиˮ (NSZZ “Solidarność”) со штаб-квартирой в Гданьске (через семь лет после запрещения первоначальной профсоюзной “Солидарностиˮ). В июне 1989 г. состоялись выборы в парламент. Свободными, как и было определено на “круглом столеˮ, были выборы в Сенат (100 мест) и частично в Сейм (161 мест). Социологи прогнозировали победу “Солидарностиˮ, но неожиданно для многих она оказалась разгромной.

При 62-процентном участии избирателей Гражданский комитет при Валенсе получил 99 мест в Сенате (1 место получил независимый кандидат) и все возможные в соответствии с законодательством места в Сейме (161 место)⁵. Правые радикалы из KPN потерпели поражение, не завоевав ни одного места в Сейме. Большая часть кандидатов по общенациональному списку (в него входили руководители ПОРП) также не получили поддержки избирателей. 18 июня прошел второй тур выборов, в итоге “Солидарностьˮ получила все отведенные ей по квоте места в Сейме и 99% мест в Сенате.

Руководители западных стран (Дж. Буш-старший, Ф. Миттеран) в этот момент предостерегали деятелей “Солидарностиˮ от поспешных решений и поддерживали выдвижение кандидатуры Ярузельского на пост президента как гарантию стабильности. В итоге 19 июля Ярузельский был избран Президентом ПНР на заседании Национального собрания, но с перевесом в один голос, а предложенный им в качестве главы правительства Кищак не смог сформировать кабинет ввиду отсутствия поддержки со стороны большинства депутатов. Таким образом, фактически была реализована предложенная А. Михником формула “ваш Президент – наш премьерˮ. К власти пришло первое некоммунистическое правительство Т. Мазовецкого. “Солидарностьˮ в качестве меры его поддержки объявила полугодовой мораторий на забастовки. Национальное собрание до конца 1989 г. успело реализовать ключевые политические и символические решения: – приняло реформаторский пакет экономических законов, подготовленных вице-премьером Л. Бальцеровичем; – вычеркнуло из Конституции пункт о руководящей роли ПОРП; – изменило название страны на Республика Польша (РП, Rzeczpospolita Polska). <strong>Завершающий этап </strong><strong>мирного</strong><strong> трансфера власти в Польше</strong> Фоном для завершающего этапа мирного трансфера власти в Польше стало успешное преодоление экономического кризиса. Экономический спад перешел в структурный, высочайший уровень инфляции (585,8% в 1990 г.) уже в следующем году снизился на порядок при умеренной безработице, а в 1992 г. начался длительный период быстрого восстановительного экономического роста. Основная часть внешнего долга Парижскому клубу была списана в 1991 и 1994 гг., а остальные долги реструктурированы на выгодных условиях. Успешное развитие экономики обеспечило широкие возможности доступа к новым рентам для многочисленных игроков.

Завершением мирного трансфера власти стала победа Валенсы на досрочных президентских выборах 1990 г. Последующий приход в 1995 г. на пост президента кандидата левых сил А. Квасьневского, при котором Польша вошла в НАТО (1997 г.) и в Европейский союз (2004 г.), может рассматриваться как один из признаков вступления Польши на порог общества открытого доступа.

<strong>Факторы, обусловившие компромисс</strong> <strong>между основными политическими силами Польши</strong> Вероятно, наибольшую роль в отказе от привычных силовых решений и стремлении к поиску компромисса сыграло истощение финансово-экономических, политических и идейных ресурсов коммунистического режима в условиях ослабления СССР. В самой Польше правящий режим оказался в тупике. Военное положение пришлось отменить. Экономические реформы, инициированные правительством Раковского, не решили основных проблем социально-экономического развития, а нараставший экономический спад грозил нарастающим давлением “улицыˮ, включающим и массовые забастовки<strong>,</strong> и силовые акции, опирающиеся на традиции польского Сопротивления.

При этом значительная часть хозяйственной и партийной элиты уже включилась в начавшиеся процессы номенклатурной приватизации и вывода средств за рубеж, была заинтересована в продолжении политической карьеры в новых условиях. Для этой части правящего класса могли представлять интерес компромисс по типу достигнутого противоборствующими силами Испании всеобъемлющего компромисса, опиравшегося на подписанный в 1977 г. “Пакт Монклоаˮ, а также пример Греции, Испании и Португалии, вступивших в ЕЭС в начале – середине 1980-х гг. и стразу получивших средства из европейских фондов и приток зарубежных инвестиций. Для простых же поляков более важной казалась возможность свободного выезда на заработки в развитые страны Западной Европы.

Другим мощным фактором было продолжавшееся мощное давление на польский правящий режим объединенного Запада, прежде всего экономическое (включая отказ рефинансировать или списать часть внешней задолженности) и информационное. Сказывалось и влияние визитов и высказываний папы Римского Иоанна Павла II, и пропаганда через неподконтрольные режиму СМИ, и прямое воздействие многочисленной и влиятельной польской эмиграции<strong>,</strong> составляющей порядка 10 млн человек.

Еще одним фактором следует признать то, что оппозиция к концу 1980х гг. тоже склонялась к компромиссу. Такая готовность обусловливалась усталостью рядовых членов “Солидарностиˮ от бесплодной десятилетней конфронтации, что привело к нараставшему разочарованию в линии Валенсы и его соратников, а также усилению левых и ультраправых оппозиционных течений.

<strong>Нестандартные решения, способствовавшие мирной трансформации коммунистической системы</strong> Мирный демонтаж власти коммунистической партии в Польше был обеспечен и за счет ряда нестандартных институциональных новаций. Это: – создание ряда новых институциональных механизмов решениями “Круглого столаˮ. Они обеспечили сохранение на переходный период ключевых властных позиций в руках коммунистической верхушки, а потому резко ослабили сопротивление последней; – введение поста Президента ПНР, наделенного широкими полномочиями и избираемого Национальным собранием на шестилетний срок; – закрепление за ПОРП контроля над важнейшими министерствами – обороны, внутренних дел, внешнеэкономических связей, транспорта и связи, а также контроля над Национальным банком Польши; – соглашение об устройстве избирательной системы, которое давало ПОРП возможность контролировать абсолютное большинство (65%) мест в Сейме (нижней палате парламента), притом что в верхнюю палату (Сенат) были проведены свободные выборы по мажоритарным округам.

Нельзя забывать и того, что руководители коммунистического режима получили от оппозиции гарантии личной безопасности – как формальные, так и не зафиксированные документально⁶. Это выразилось и в том, что в наиболее опасный переходный период начала – середины 1990-х гг. контроль за силовыми министерствами оставался в руках старой номенклатуры. Вплоть до 1990 г. Ярузельский был главнокомандующим, Кищак – вице-премьером (отвечающим за оборону и безопасность) и министром МВД, а Ф. Сивицкий возглавлял Министерство обороны. В последующие годы (в 1990–1991 и 1993–1994 гг.) руководство Министерством обороны перешло к вице-адмиралу П. Колодзейчику, беспартийному, но при этом трижды обучавшемуся в советских военных академиях. Не следует забывать и о том, что на территории Польши до сентября 1993 г. находилась группировка Советской, а впоследствии Российской Армии.

Неформальные гарантии позволили руководству ПНР избежать наказания за введение военного положения и политические убийства, происходившие и во время военного положения, и после его отмены⁷. Против четырех основных руководителей “военной хунтыˮ (включая Ярузельского) был инициирован ряд судебных процессов. Однако никто из привлекавшихся к ответственности в итоге не был осужден. Кроме упомянутых четырех руководителей, никто из 18 генералов, входивших во ВРОН, судебному преследованию не подвергался.

Вероятно, также неформальные гарантии обеспечили и то, что близкие родственники высшего военно-политического руководства социалистической Польши не подверглись преследованиям и могли свободно выбирать место жительства и работы. Так, дочь Ярузельского и вдова Кищака живут и работают в Польше: издают книги. А. Раковский, сын М. Раковского, последнего премьер-министра ПНР и генсека ПОРП, уехал из страны в 1981 г., в Австралию, не зная английского языка, получил там финансовое образование и в настоящее время является британским инвестиционным банкиром, директором Macquarie Infrastructure and Real Assets (Europe) Limited (MIRAEL), живет в Лондоне, в собственном доме, оцениваемом в 1,4 млн фунтов стерлингов [Дейли Мейл 2006].

Важнейшие силовые структуры режима были сохранены с косметическими изменениями. Службу безопасности переименовали уже в апреле 1990 г., но в результате переаттестации из 14 тыс. сотрудников 10 тыс. продолжили работу в новой структуре. Аналогично, из 1000 сотрудников аппарата внешней разведки на своих должностях остались 600.

Ряд руководителей спецслужб получил привлекательные предложения от международных организаций. Так, руководивший в 1981–1990 гг. военной разведкой Р. Миштал был назначен командующим сил ООН по наблюдению за разъединением на Голанских высотах (UNDOF,1991–1994).

Мирному трансферу власти способствовало и то, что в период подготовки к “круглому столуˮ была проведена зачистка правящей элиты от противников политического компромисса. Из 18 генералов, входивших в руководство военной хунты (ВРОН), четверо, которых принято относить к так называемому “партийному бетонуˮ, получили дипломатические назначения за рубежами Польши, еще двое были отправлены в досрочную отставку, а один (командующий Варшавским округом В. Олива) покончил с собой при невыясненных обстоятельствах.

Важно и то, что деятели коммунистической номенклатуры получили возможность продолжить политическую деятельность. Средняя номенклатура не подверглась чисткам и люстрациям. Так, в течение первого года деятельности правительства Мазовецкого из 49 воевод (региональных руководителей) был заменен только один. Еще больше возможностей получила высшая коммунистическая номенклатура. Реформированная компартия, получившая название Социал-демократия Республики Польша, унаследовала имущество ПОРП и активно включилась в политическую жизнь. Яркий пример – судьб<strong>ы</strong> ряда членов Политбюро ПОРП (образца 1990 г.). Так, А. Квасьневский был избран Президентом РП (1995–2005), Л. Миллер – премьер-министром (2001–2004), премьер-министрами и министрами становились также многие бывшие члены ЦК ПОРП и участники переговоров “круглого столаˮ со стороны власти.

Разработка и принятие люстрационного законодательства происходили очень неспешно. Первый люстрационный закон в Польше был принят в 1992 г. Однако он был признан противоречащим законодательству и отменен Конституционным трибуналом. Многие из руководителей оппозиции прямо выступали против люстрации (см., например, дискуссию А. Михника и А. Навального на страницах журнала “The New Timesˮ. 2015. 28.29. № 3<strong>1</strong>).

Деятели высшей коммунистической номенклатуры в переходный период получили возможность вывести из страны значительные финансовые средства. Так, созданные в период нахождения у власти ПОРП и подконтрольные спецслужбам структуры (Торговый Банк и Фонд Обслуживания Внешнего Долга, FOZZ) продолжали функционировать в переходный период и проводили незаконные операции по выводу из страны значительных сумм. Можно предположить, что существенная часть таких операций осталась неизвестной, однако ряд зафиксированных случаев дают представление о масштабах и направленности такой деятельности.

Только в процессе, касающегося деятельности FOZZ, был доказан вывод более 100 млн долларов в офшорные юрисдикции и на счета подставных фирм в западных странах [Wyborcza 2003]. Злоупотребления в FOZZ были выявлены NIK (контрольно-счетный орган, подотчетный Сейму). При этом проводивший расследование инспектор NIK в 38 лет умер от инфаркта, а его непосредственный начальник погиб в автокатастрофе за четыре дня до доклада по афере FOZZ в Сейме [“Rzeczpospolitaˮ 2016].

Нельзя не отметить и попытки власти по формированию управляемой оппозиции. Власть способствовала тому, чтобы движение “Солидарностьˮ, объединившее широкий спектр оппозиционных сил, единолично возглавил управляемый и договороспособный политик – Валенса. Характерно, что документы, окончательно подтверждающие сотрудничество Валенсы со службой безопасности<strong>,</strong> были опубликованы только в 2016 г., через год после смерти в собственной вилле в Варшаве Кищака – последнего из высших руководителей ПНР. То есть это происходило тогда, когда необходимость использования данного компромата в качестве инструмента защиты коммунистической номенклатуры отпала. Среди ведущих советников Валенсы преобладали люди, в юности бывшие коммунистическими активистами (Я. Куронь, А. Михник), легко и неоднократно выезжавшие в капиталистические страны (Б. Геремек, А. Михник), что зачастую предполагало сотрудничество с коммунистическими спецслужбами.

Возможно, для повышения управляемости руководства “Солидарностиˮ власть также не пресекала потоки материальной и финансовой помощи ее подпольным структурам со стороны западных профсоюзных объединений, поступавшей из их штаб-квартир в Брюсселе и Стокгольме (дотации на издательскую деятельность, гуманитарная помощь, бумага, типографская техника и т.д.). Этими материальными и финансовыми потоками распоряжался персонально Валенса. В мемуарах Кищака говорится о том, что до 90% западных переводов и посылок в адрес “Солидарностиˮ в 1980-х гг. отслеживались, но не пресекались органами МВД.

Нельзя также обойти вниманием использование авторитетных в польском обществе людей в качестве посредников (возможно, и гарантов соглашений). Уже на ранней стадии конфликта (в августе 1982 г., до отмены военного положения) властью был создан канал постоянных контактов правительства с Костелом, выступавшим в качестве представителя оппозиции. Католическая церковь во главе с кардиналом Глемпом активно поддерживала силы, объединившиеся вокруг “Солидарностиˮ, и посредничала в достижении компромисса между властью и оппозицией. Подготовке компромисса также способствовали визиты папы Римского Иоанна Павла II, в особенности его переговоры с Ярузельским в 1987 г. — за год до начала “круглого столаˮ.

<strong>Особенности процесса мирного</strong><strong> трансф</strong><strong>ера власти в Польше</strong> В целом можно сделать вывод, что мирный трансфер власти в Польше (1988–1990 гг.) создал предпосылки для перехода страны от порядков ограниченного доступа к порядкам открытого доступа. Этот переход характеризовался следующими особенностями: – разработанный в рамках переговоров власти и “Солидарностиˮ и оформленный в решениях “круглого стола” институциональный дизайн мирного трансфера власти оказался недолговечным. Тем не менее были сделаны необходимые шаги к полной консолидации аппарата насилия под управлением политической системы, а разработанные защитные механизмы (в том числе и неформальные) позволили руководителям и рядовым представителям военно-коммунистической элиты избежать уголовной ответственности (за исключением исполнителей вопиющих преступлений, например таких, как убийство ксендза Попелюшко) и затормозили проведение люстрации; – коммунисты-реформаторы смогли воспользоваться плодами номенклатурной приватизации и вернуться в политику в качестве социал-демократов. Коммунистическая номенклатура (всех уровней, вплоть до муниципалитетов) получила возможность участия в политике и приватизации. При этом объем рент резко увеличился благодаря росту экономики, притоку иностранных инвестиций и трансфертов из фондов ЕС; – массированная финансовая поддержка Запада (два этапа списания долгов Парижскому клубу, средства из фондов ЕС, зарубежные инвестиции) и структурные реформы обеспечили длительный период экономического роста; – Польша достигла состояния свободной конкуренции в политической сфере и высокой степени открытости экономики и финансов для новых игроков.